Новости 2020 (июль-декабрь)

24.07.2020

Сергей Комаров – православный миссионер, публицист, катехизатор, ведущий блогов в социальных сетях и радиопрограмм, автор нескольких книг о Православии. А в данный момент – еще и учащийся программы ИДО «Теология». Каким был путь от музыки к православной проповеди, где берутся сюжеты для рассказов и зачем тому, кто давно рассказывает о христианстве другим, получать богословское образование, - об этом в интервью:

Сергей Николаевич, по основной специальности Вы – концертмейстер. Как произошел переход к православному миссионерству и журналистике?

- Переход от музицирования к богословию, конечно, был постепенным. Как, наверное, и все люди, я искал смысл жизни, и одно время мне казалось, что я его нашел в музыке. Я полностью погрузился в музыку и достиг некоторых успехов: 15 лет проработал в Президентском оркестре в Киеве, записал несколько альбомов, неплохо владел инструментом (гитарой). Но потом стал ощущать, что в жизни чего-то не хватает, чего-то самого главного, и музыка не способна наполнить сердце полностью. Как говорил Блаженный Августин, обращаясь к Богу: «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не найдет Тебя».

Философские поиски продолжались. Библию я уже почитывал, но Православие в то время мне казалось чем-то закрытым, непонятным, мрачным, суровым. Хоть я и был крещен в детстве, но в храм никогда не ходил. Однажды на гастролях я по телевизору увидел о.Андрея Кураева и понял, что Православие может быть умным, светлым, интересным. С того дня стал искать книги Кураева, с них все и началось.

Еще один фактор: я увлекался почти забытой сейчас музыкой русских композиторов XIX века для семиструнной гитары. Изучая золотой век русской культуры, я понял, что эта культура пронизана Православием. И конечно же, ощутил, что не знать ничего о Русской Церкви – просто невежество. Захотелось прикоснуться к этому опыту, походить в храм, почитать о вере. Словом, разобраться для себя, что же такое Церковь. Мне помог один старший товарищ, гитарист. С ним вместе я пошел на первую в жизни службу, он же надел на меня нательный крест.

К тому времени я уже переехал в Киев из Приднестровья, где родился и вырос. Переезд поспособствовал воцерковлению. Вообще, жить в таком городе как Киев или Москва и не быть православным – это какой-то нонсенс. Ведь вокруг тебя столько храмов и монастырей, столько православных христиан…

Через несколько лет после начала воцерковления потрясающим открытием для меня стал о.Андрей Ткачев и община храма, в котором он был настоятелем. Именно батюшка сделал меня миссионером, зажег во мне какой-то миссионерский огонь. Благодаря ему я почувствовал свое призвание: миссионерство, катехизация, православная публицистика, богословие.

Многим кажется непривычным, что проповеди в храме произносит человек, не имеющий священного сана. Как это Ваше служение началось?

- Проповеди в храме я начал говорить также благодаря о.Андрею Ткачеву – под воздействием его примера и по его благословению. Кроме того, повлияла сама атмосфера прихода, она воспитала во мне миссионера. В храме, в котором настоятельствовал о.Андрей, я увидел Православие, которого раньше не знал. Отец Андрей нам постоянно говорил, что все призваны к проповеди Евангелия, что миряне призваны помогать священникам, и мирянин – носитель царственного священства, а Церковь – это все мы... Это все было для меня в новинку. Я попал в настоящую общину, где все друг друга знали, помогали друг, и вообще все было очень интересно.

Я напитывался этим какое-то время, а потом прочитал в одной книге отца Андрея удивительную вещь: Церковь в своей внутренней жизни являет свою сущность в Литургии, а в отношениях с миром – в миссионерстве. Эта мысль ударила меня в сердце, и я подошел к отцу Андрею после службы, и попросил благословить меня стать миссионером. Мы помолились, и он позвал меня на собрание пономарей после богослужения. Там он предложил мне подготовить проповедь, прочитать ее в нашем узком кругу, а если она всех устроит – произнести ее в храме. Я подготовил текст, о.Андрей его чуть подкорректировал и я произнес в ближайшую субботу проповедь с амвона. С тех пор я стал штатным проповедником и говорил в храме каждое воскресенье на протяжении почти семи лет, до переезда в Москву. Проповеди первое время я пересылал о.Андрею, он их предварительно редактировал. На такую практику у нас было благословение правящего архиерея.

В Москве я знаю только один храм, где проповедуют миряне (хотя, может быть, их и больше). В Киеве же таких приходов много, да и в нашем храме были другие проповедующие братья, не имеющие священного сана.

Свои проповеди я публиковал в православной газете, которая издавалась в Киево-Печерской Лавре, и когда собралось два годовых богослужебных круга – по две проповеди на каждый воскресный день, я подумал, почему бы не издать их. Так составилась моя первая книга «Всегда ищите добра».

Это был Ваш первый опыт литературной деятельности?

- Когда-то раньше у меня была своя рок-группа, и я писал тексты песен. Кстати, я очень благодарен русскому року, на котором вырос. Конечно, в нем много и дурного, но он может воспитать ищущего, мыслящего человека – недаром многие наши рокеры стали церковными людьми. Русский рок заложил во мне стремление к какому-то поиску, честности, и я благодарен ему за это.

Уже после воцерковления я стал писать на разные интернет-порталы, преподавать на катехизаторских курсах в Киеве, и однажды понял, что музыка в моей жизни значит гораздо меньше, чем раньше. Мне уже хотелось больше заниматься православной журналистикой, миссионерством, катехизацией.

Музыка совсем ушла из Вашей жизни?

- Лет на пять в порыве неофитства я все музыкальные занятия оставил, даже продал гитару, но, как это часто бывает, стал возвращаться к музыке. Во-первых, любовь детства возвращается, а во-вторых, музыка – большое утешение для человека. Я благодарю Бога, что умею читать ноты с листа, и могу поиграть любую музыку для душевного отдыха. Музыка развивает эстетически, дает ощущение формы, стиля… Думаю, все формы искусства – смежные, и музыка в чем-то помогла мне состояться как проповеднику. Я постоянно что-то играю для себя.

Как Вы учились готовить проповеди, какие темы для них выбирали?

- Мы с отцом Андреем сразу решили в проповедях делать акцент на апостольские чтения, потому что Апостол - некая terra incognita, и рядовые прихожане, как правило, знают его текст хуже, чем Евангелие. На Апостола мало проповедуют, и меньше толкований, чем на Евангелие. Семь лет я проповедовал только по апостольским чтениям. Первое время я составлял проповеди только по церковными толкованиями, изучил вдоль и поперек все, что издано на русском языке, от блаж.Феофилакта Болгарского и свт. Иоанна Златоуста до современных проповедников. Постепенно стали приходить и какие-то свои мысли, но отталкивался я, конечно, от святоотеческих толкований.

Недавно вышла моя третья книга - «Рай временный и вечный», туда тоже вошли проповеди на апостольские чтения, но не только мои, а еще и отца Андрея Ткачева. Это продолжение книги «Всегда ищите добра», можно сказать, второй том.

Также у Вас есть книга «Библия и жизнь» – почему показалось важным рассказать о важности Библии для современного человека?

- Такая простая идея возникла в беседах с отцом Андреем: показать человеку Библию как книгу, которую нужно изучать, по которой нужно жить, и на основе которой нужно проповедовать. Книга имеет трехчастную структуру: жизнь по Библии, изучение Библии как некое таинство, которое меняет человека изнутри, и библейский текст как основа для проповеди – ведь мы должны доносить до человека не свои фантазии о Боге, а Слово Божие. В книгу вошли мои статьи и о.Андрея.

Вообще необходимо вернуть Библию православным. Меня глубоко печалит, что знакомые протестанты знают библейский текст, библейскую историю вдоль и поперек – в отличии от нас, православных. Да, мы не согласимся с их толкованиями, с их пониманием Предания, но как говорить о Предании, если человек не знает даже текст Писания?

Знакомый батюшка однажды мне жаловался: вот приходит на исповедь человек, у которого проблема, допустим, с завистью. Батюшка говорит: «Давай обратимся к примеру Саула..». «Саула? Кто это?»  «Ну давай обратимся к примеру Иуды…». «Иуда? Это, кажется, очень плохой человек?…» И батюшка понимает, что с этим человеком ему трудно диалог построить. Общая платформа для разговора всех православных людей – Священное Писание, и очень печально, что воцерковление может десятилетиями происходить без Библии. Человек ходит в храм, исповедуется, причащается, что-то читает, знает, что сказал по той или иной проблеме какой-нибудь старец, а что сказал Иисус Христос, не знает. Ситуация довольно грустная, и наша с о.Андреем книжка была некой попыткой хоть как-то ее изменить.

                 

Первые Ваши книги составлялись из проповедей и статей, но Вы также пишете и рассказы… Что Вас привлекло в этом жанре?

- Сейчас готовится к изданию моя новая книга, которую мы сделали с замечательным редактором Марией Георгиевной Жуковой, дочерью великого маршала. Я показал ей тексты, в основном церковную публицистику, но среди них было и несколько рассказов, написанных для эксперимента. Марии Георгиевне эти мои пробные рассказы понравились, и она предложила из них составить вторую часть книги. Примерно полгода я дописывал эту книгу, сочинял новые рассказы.

Рассказы легко читаются, они популярны. В жанре рассказа можно многое донести до читателей, то, что даже в публицистической статье не расскажешь. В этом отношении, конечно, для меня великий пример А.П. Чехов – в его рассказах все время что-то есть «между строк». Через простую ткань рассказа передается удивительная глубина.

Структура рассказа и проповеди в чем-то схожи?

- От античности нам осталась трехчастная структура произведения: вступление, разработка и заключение. Рассказ строится по этому принципу. Конечно, сейчас, в эпоху постпостмодерна, мы видим разные экспериментальные формы, но классическая форма повествования такова. И проповедь так же строится: мы предлагаем какой-то тезис, потом его развиваем, а в конце делаем вывод.

Где Вы находите сюжеты для рассказов – придумываете под какую-то абстрактную идею или берете из жизни?

- Бывает по-разному. Любой писатель не является точным живописателем жизни: он все пропускает через призму своего восприятия, создает свою реальность, некую писательскую субкультуру.

Иногда я просто пересказываю историю, которую где-то услышал или был ее участником, иногда появляется смысловое зерно, которое вырастает в рассказ – тут уже нужно что-то додумывать, дотягивать ниточки. Реплики, обрывки разговоров – все может стать основой для хорошего рассказа. Например, персонаж чеховской «Чайки», драматург, ходил с блокнотом и все время что-то увиденное записывал, понимая, что это ему когда-то может понадобиться. Писатель должен выработать острый взгляд на действительность, видеть сюжеты там, где обычный человек их не видит. Если быть внимательным, жизнь предоставляет огромное разнообразие сюжетов, которые специально и не придумаешь.

Например, однажды я написал рассказ «Николай Чудотворец с Таганки». Родился он так: мы обедали в столовой с одним батюшкой, и он рассказал историю, случившуюся с ним под праздник святителя Николая. Он шел в храм и по пути встретил женщину, которая попросила помочь – показать дорогу в онкологическую клинику. Пока он ее провожал, разговорились: оказалось, она больна раком... Уже дойдя до клиники и прощаясь, женщина вдруг на полном серьезе спросила: «А вы не святой Николай?». Вот такой пример искренности народной веры. Мне показалось, что из этого разговора может получиться хороший рассказ, и он действительно получился душевный, даже выиграл премию на международном конкурсе.

У Вас есть канал на YouTube, страница в facebook, Вы выступаете на радио «Радонеж»… Для Вас самого ближе письменные жанры или устные выступления?

- Миссионер должен задействовать все формы проповеди: и устные, и письменные. Конечно, писать тяжелее: для этого нужно определенное состояние души, обстановка. Мне гораздо проще наговорить несколько проповедей на камеру, чем написать статью. Еще я веду миссионерский блог в инстаграм sergey_komarov_, там обязательно каждый день размещаю какие-то тексты и видео. Инстаграм-блог я начал вести с ноября 2019 года, это была новая для меня сфера, но сейчас это просто необходимо: если тебя нет в соцсетях, тебя просто нет как миссионера. Все возможности нужно использовать для проповеди.

Кто основные читатели вашего блога?

- Как и у любого православного блогера – в основном женщины от 25 до 50 лет. У нашей Церкви женское лицо, так что это нормально.

Зачем Вы пришли учиться на дистанционную программу ИДО «Теология», ведь у Вас свой солидный опыт катехизации и миссионерства, и по многим дисциплинам (например, по Священному Писанию) Вы и так много знаете?

- Даже когда изучаешь заново уже знакомый предмет, все равно что-то новое узнаешь и что-то восстанавливаешь в памяти. И уровень преподавания в ИДО ПСТГУ очень высокий, так что каждый предмет для меня становится своего рода открытием. Благодаря продуманным программам ИДО разрозненные знания систематизируются. Кроме того, мне как миссионеру требуется диплом, некое подтверждение знаний. И, конечно же, я получаю огромное удовольствие от общения с сокурсниками и преподавателями.

Дистанционный формат занятий не становится помехой для этого общения?

- С некоторыми студентами мы переписывались, а с одним даже несколько раз встречались и подружились, так что неформальное общение все равно возникает. Вообще, когда я только поступил учиться, меня поразил общий уровень группы. Все коллеги – специалисты в своих направлениях, и каждый по-своему знает Бога. В моей группе, например, есть послушник с Валаама, который подвизается в скиту и еще успевает учиться… Общаться очень интересно.

Эта программа дала что-то новое для Вашей деятельности?

- Любой предмет дал новое ощущение, новое видение. Что-то я ранее сам изучал по учебникам, в узком масштабе, но программа «Теология» дает более расширенный взгляд на проблематику, учебные темы обсуждаются в форумах. Ты сам никогда не прочитаешь всего, что прочитали остальные однокурсники. Кто-то обязательно найдет и расскажет что-то новое, интересное. Когда ты варишься в своем соку, читаешь только свои источники, немного замыкаешься в себе. Полезно интересоваться, как на ту же тему смотрят другие люди, что они по этому вопросу прочитали.

Систематическое богословское образование полезно каждому, или для кого-то это излишне, слишком сложно?

- Мне кажется, такое образование нужно всем, хотя не все могут себе позволить его получать – например, многодетной маме когда успевать учиться? Но, когда я сам преподавал на богословских курсах в Киеве, у меня были очень разные учащиеся, и мужчины и женщины, от 14 до 70 лет… У одного 70-летнего студента было три высших образования, к вере он пришел в конце жизни и говорил, что годы, которые он провел на курсах, самые счастливые в его жизни. Еще была студентка из Донецка, которая через какое-то время уже не могла приезжать в Киев на лекции из-за войны. Она звонила старосте группы на мобильник, староста ставил телефон возле лектора, и она по телефону конспектировала занятия - иногда под звуки разрывающихся бомб. И, когда эта студентка приезжала на сессию, у нее был самый лучший конспект. Когда я слышу слова о том, что у нас нет времени на учебу, или нам трудно и не получается, я всегда вспоминаю эту студентку, ее пример усердия и жажды знания.

Сейчас Вы тоже где-то преподаете?

- Я провел в Сретенском монастыре пробный трехмесячный катехизаторский курс, и теперь в Духовно-просветительском центре Сретенского монастыря мы продумываем и разрабатываем годовой курс.

Приходилось ли Вам получать от своей аудитории вопросы, которые поставили Вас в тупик?

- Однажды ко мне после лекции подошел человек, который спросил: «Я святой, что мне делать дальше?». Ситуация была нелепая: как доказывать человеку, что он не святой? Вот на этот вопрос я точно не знал ответа, и тут богословское образование не помогло.

Мы уже говорили о том, зачем изучать Священное Писание. А если ставить вопрос шире: для чего мирянину богословие? И где искать применение богословским знаниям?

- Помимо того, что с Богом, несомненно, мы должны общаться как с любящим Отцом, мы должны также собирать всю информацию о Нем, узнавать Его, потому что мы любим Его. Кого любишь, того узнаешь. Если брать мирские примеры: парень влюбился в девушку и узнает о ней все – ее интересы, ее распорядок дня, ее семью, потому что ему интересно. То, что нам интересно, мы изучаем. Если мы любим Бога, мы должны изучать все, что о Нем открывает Священное Писание, святые отцы. Любовь к богословию – это показатель любви к Богу, потому что богословие – наука, которая изучает все о Боге.

Богословие формирует православное мировоззрение. Не раз замечалось, что богословская теория прямо влияет на жизнь: как человек понимает Бога, отношения Бога с миром, таков и сам человек. Богословие – признак любви к Богу и необходимый инструмент для приобретения православного мировоззрения.

Если изученное не повторять регулярно, конечно, знания теряются. Еще древние римляне говорили, что знание, которое ты не передал кому-то, - это мертвое знание. Мне кажется, если ты учился три с половиной года, то хотя бы три с половиной года ты потом можешь преподавать, рассказывать другим о том, что ты изучил. Жене, мужу, детям… Может быть, прийти с дипломом к батюшке и предложить: я закончил курс, могу вести катехизаторскую школу на приходе.

Мне кажется, нам надо быть активнее, чтобы передавать изученное другим, это и будет наше миссионерство. Всякий православный человек должен иметь в себе какой-то огонек миссионерства, чувствовать причастность к делу вселенской миссии. Слова «Идите, научите все народы» сказаны не только духовенству, но и всем нам, потому что Церковь – это мы. Конечно, есть разные формы участия в миссии – это и помощь проповедникам, и организация каких-то миссионерских проектов, и миссионерство дома (как Свт.Иоанн Златоуст писал: «Услышал проповедь в Церкви - пойди расскажи домашним»).

Тут нужен такт, ненавязчивость. Не со всеми и не о всем можно говорить. Но христиане должны понимать, что мы призваны являть Православие и жизнью, и словом. Кстати, второй момент часто забывается: мы много говорим о том, что надо проповедовать жизнью, в итоге никто ни жизнью не проповедует, ни словом. Если бы мы были такими: вышли на улицу – и все восклицают: «Какой человек, от него свет какой-то исходит, скажи, брат, в какую церковь ты ходишь, я тоже в нее пойду!». Но раз у нас нет такой силы влияния, надо смириться, и говорить с людьми обычными словами о вере, о Церкви. Показывать, что ты любишь Православие, что для тебя это дорого. И если люди тебя уважают, они будут считаться с твоим мнением, а кто-то и заинтересуется.

Возможно, люди боятся, что если они сами не будучи примерами для подражания, начнут говорить о вере, то несоответствие их слов их жизни даст обратный эффект?

- Когда-то я задал этот вопрос отцу Андрею Ткачеву: «как же быть, батюшка, ведь я не дотягиваю своей жизнью до того, о чем проповедаю…» Он ответил, что это чувство испытывают все миссионеры. Даже апостол Павел писал, что он наихудший из апостолов, и в то же время говорил «Горе мне, если не благовествую (1 Кор. 19:6)». Чувство собственного недостоинства – нормальное чувство, и, если его нет у миссионера, это опасно.  Отец Андрей говорил, что проповедник должен сам устремляться за своими же словами, они должны действовать на его совесть. Миссионер всю жизнь гонится за своей собственной проповедью, пытается исполнить то, что сам сказал. Проповедь Евангелия – это самопознание, духовная работа прежде всего над своим спасением.

---

Читайте также: