Новости 2023

Мы продолжаем знакомить читателей с историями и впечатлениями студентов дистанционной магистратуры «Православное богословие и философия в современном дискурсе». Кто и почему выбирает дистанционное образование? Насколько легко втянуться в учебу, если твои одногруппники и преподаватели за много километров от тебя, и что поддерживает, когда ты теряешься в новом графике? Какие предметы магистратуры важны для священника? Что хочется понять о роли пастыря в рамках магистерского исследования? Об этом рассказывает иерей Сергий Назаренко, настоятель Свято-Троицкого кафедрального собора в селе Енотаевке Астраханской области.

Что вас привело в магистратуру ПСТГУ?

- У меня есть профильное образование, духовное, и светское, и, пока есть такая возможность и силы, и интерес, и желание, хотелось именно образование для души, не потому, что я хочу корочку получить, а чтобы остались какие-то знания.

Меня рукоположили в 2014 году. У нас создавалась епархия, практически новая, ей всего год было, архиерей знал меня, знал мою семью, и он мне предложил рукоположение. Тогда было попроще: меня рукоположили, но поставили условие, что мне нужно поступать в семинарию. Я поступил в семинарию, потом поступил параллельно в институте на программу переквалификации. Мое первое образование техническое, я заканчивал колледж, потом, спустя много лет, заканчивал институт. И вот на основании этого высшего образования я прошел переквалификацию параллельно с семинарией, и стал педагогом-психологом, чтобы можно было преподавать, потому что меня определили в казачий кадетский корпус на преподавательскую должность. В 2018 году я сдавал одновременно госэкзамены и заканчивал семинарию (кстати, тоже дистанционно, наверное, это какой-то был знак свыше).

Я закончил семинарию и задумывался о том, чтобы продолжить обучение. Но я живу в селе, хоть это и районный центр, но до ближайшего города, Астрахани, около 200 километров, так что сразу было понятно, что это должно быть либо заочное обучение, либо дистанционное. А о дистанционных магистратурах где-либо, кроме ПСТГУ, я не знал. Ну и плюс, конечно, ещё и бюджетные места – это существенный момент. У нас есть в университете пастырское отделение кафедры теологии, можно туда поступить, но заочное отделение платное, есть бюджетное очное, я понимал, что очное обучение для меня уже невозможно, я ездить учиться не смогу. Конечно можно договариваться, но как-то не хотелось этого катания, беготни, я понимал, что дорога будет очень много сил и времени занимать, и при этом ты будешь постоянно думать о том, что что-то не успеваешь, что-то нужно быстро закрывать и спешить назад. И заочное обучение с периодическими приездами на сессию для меня как священника было бы сложно. Раньше, когда я приезжал на сессию с квадратными глазами, моя первая мысль была «Я доехал?», а вторая – «А когда мне нужно уезжать?», а потом уже вопросы о том, что между этими моментами. Сразу какие-то дела на приходе всплывали, и надо было, бегом-бегом, закрыть сессию и ехать дальше.

В ПСТГУ я раньше не учился, но у меня широкий круг знакомых, которые уже учились в ПСТГУ, земля слухом полнится, поэтому я примерно представлял, что это такое, слышал, что там всё строго, и решил попробовать. Хотя было страшно, что придётся учиться, а не просто улыбаться и говорить: «Я батюшка Сергий, мне очень тяжело, поставьте мне «четыре», - тут такое не пройдёт.

То, что это дистанционное образование, вас не смущало?

- Нет, в семинарии у меня уже был опыт дистанционного образования, правда, непосредственно перед выпуском, когда я писал диплом, и было проще в том плане, что я уже три года там проучился, уже кого-то знал, мог позвонить, спросить, и меня знали тоже… Личный контакт был налажен, с этим было попроще, конечно. Но я знал, что ПСТГУ высокий уровень держит по образованию, поэтому меня не смущала дистанционка. Эта учёба, которая растянута по времени, из-за чего времени свободного меньше остаётся, но, с другой стороны, это плюс, потому что у тебя появляется какой-то план, какая-то система, эти проценты выполненных заданий в курсе, квадратики зелёные, которые ты нагоняешь, добиваешь, и это как-то стимулирует…

Как именно вы выбирали тему магистерской работы: исходили из своей пастырской практики, отношений пастыря и общины?

- Когда я поступал в магистратуру, я не понимал до конца, что тут главное - исследовательская работа. Я, конечно, наметил тему для исследования, но не имел конкретного представления о том, с чем предстоит иметь дело.

Тему я, конечно, не просто «с потолка» брал. Для меня было откровением, что нужно тему самому выбирать: там, где я раньше учился, тему всегда давали, и я ее разрабатывал. Сейчас я тему выбирал, исходя из понимания того, что такое пастырь, в эссе я писал, что в понимании роли пастыря есть диапазон от простого человека, которого поставили у престола, и он больше ничего не решает, до понимания пастыря, который всё держит, всё контролирует, такой маленький «папа римский», условно, конечно. И даже до вопроса о том, насколько вообще необходим пастырь, возможна ли Церковь без пастыря или роль пастыря всё-таки определяющая? Это тоже крайность, но интересно, как Церковь понимает роль пастыря? Здесь хотелось бы подвести какую-то теоретическую базу, опереться на опыт новомучеников, исповедников Церкви...

Скажем, существует, предположим, хорошая община, там всё складывается, есть помощник по миссионерской работе, помощник по социальной работе, есть какое-то сестричество, бегает батюшка по учебным заведениям, проводит семинары, ездит в Москву на Рождественские чтения… Теперь представим, что всё это начинает потихоньку выключаться, – ну вот «включаем режим гонений». Что именно нужно выключить у прихода полностью, чтобы этот приход перестал быть приходом? Если уберётся социальное дело, перестанет приход быть приходом или просто поменяет свою форму? Что нужно отсечь в приходе, чтобы он перестал быть приходом?

В исследовании этого вопроса вы пытаетесь опираться на опыт новомучеников?

- Пытаюсь, потому что это всё-таки ближайший к нам опыт, про который говорят неоднократно, что он оказался не востребован до конца. Я понимаю, что человек не хочет иногда этого касаться, потому что это слишком близко, ещё есть люди, которые с этим связаны, может быть, кто-то на кого-то писал доносы, кто-то кого-то сажал, или это чьи-то родственники, и, конечно, уже третье поколение, внуки и правнуки, но им не хочется этого касаться, потому что, может, и было всё хорошо, а потом всё стало плохо, и может опять повториться. Да, я хотел бы опереться на новомучеников, но ещё раз говорю: я не уверен, что у меня что-то получится, но, по крайней мере, я пытаюсь.

Хотелось бы, чтобы это было исследование именно с пастырской стороны, – потому что иногда мне кажется, что священник как-то некорректно подходит к своей общине: они там сами разберутся, а я просто «работник кадила и кропила», поэтому ко мне вопросов нет, я записки прочёл, службу провёл и всё, до свиданья. Это не совсем правильно. С другой стороны, если это полная деспотия, когда шаг вправо, шаг влево – попытка к бегству, прыжок на месте – провокация – это тоже не совсем правильно. И где вот эта граница, богословски выверенная, пока ещё до конца не осмыслено. Это была бы отдельная тема, которая меня интересовала, и я бы хотел и над этим порассуждать. Один игумен рассказывал, что он с архиереем беседовал, говорил: «Мне сложно – вроде вот Евангелие, про любовь, а бывает такое, что Господи помилуй, кто-то любви не понимает, и как любить?» И архиерей ему сказал, что есть люди, которые понимают любовь, а есть те, кто понимает только закон. Этот момент, может быть, до конца никогда не будет прояснен, но хотелось бы, по крайней мере, попробовать.

Поделитесь впечатлениями от того, как построен учебный процесс?

- Здесь вроде бы находишься на автопилоте, всё время практически сам, и при этом обучение происходит. Я до сих пор не до конца понимаю, как это работает: вроде бы работаешь в очень сжатые сроки и быстро, ведь понятно, что в того же Аристотеля ты глубоко не можешь закопаться, но, по крайней мере, у тебя зарубки остаются в голове, у тебя остаётся картинка.

Здесь работа с первоисточниками: преподаватели, скажем, отец Геннадий Егоров, говорят: «Не читайте статьи, читайте первоисточник и изучайте тщательно вопрос», такой принцип. Конечно, статью проще прочитать, там уже есть мысль, ты её выбрал и всё, а тут именно работа по первоисточнику. Вот я читаю хрестоматию по истории богословия и не могу отличить какого-то ересиарха от православного... Он пишет, излагает свои мысли, а нужно найти неверное учение, странный ход мысли - читаешь, читаешь каждый раз, и ничего особо не находишь, и потом видишь, что автор действительно заблуждается, не видит разницу между тем и этим важным понятием, скажем…

Эта работа, общение с преподавателями – очень сказывается. Мне кажется, у меня даже меняется речь, потому что читаешь комментарии и ответы преподавателей и получаешь удовольствие эстетическое, просто от того, что у человека поставлена речь. И тебе никогда самому не открыть, научный труд, какой-то трактат, а научному человеку всегда нужно быть в теме. В принципе, любая научная деятельность должна быть такой: люди постоянно на таком уровне общаются, понятно, что у рядового приходского священника уровень общения с этими людьми будет не просто минимальный, а просто нет его. Поэтому, когда ты общаешься с такими людьми, даже на небольших семинарах, даже в комментариях и ответах, которые они пишут, - это впитывается.

И конечно, упор больше на самостоятельную работу, чтобы человек мог работать с первоисточником, мог его анализировать, мог из него делать какие-то выводы. Но это не означает, что нас бросили, сами разбирайтесь, а не получается, до свиданья. Если у человек есть желание, он переживает, искренне, прикладывает старание, - у него есть поддержка, подсказки, советы, рекомендации, его не бросают. Поэтому для меня, конечно, этот опыт - такое большое открытие.

Какие впечатления остались у вас от предметов первого семестра?

- Курс отца Геннадия Егорова по христианской антропологии и христологии, конечно, всех впечатлил. У нас был обзорный курс античной философии и курс русской патрологии, они оба мне понравились, все важные. Вроде бы ты это всё изучаешь на бегу: я начал античную философию, включил лекцию, потом ещё лекция, потом ещё то-это, а потом мне однокурсники пишут: «А ты знаешь, что ты через две недели заканчиваешь курс?». Я такой: «Как, вы о чём, я только начал про Диогена». Но даже при таком темпе оно всё равно в голове остаётся. Я слушаю лекцию, где человек объясняет: вот первая сущность по Аристотелю, а вторая сущность, из первой сущности, скорее всего, пошла ипостась, а из второй сущности скорей всего, понятие природы в православном богословии. И конечно, я не становлюсь знатоком философии, но я становлюсь человеком, который немного это понимает.

Также и с патрологией: мы ее тоже очень быстро прошли, конечно, но остаются в памяти имена, какая-то хронология выстраивается. Например, из древнерусского наследия у меня раньше, кроме «Слова о законе и благодати» и Петра Могилы, который «всё списал у католиков», в голове особо и не было ничего...

Еще у меня был курс по выбору – православная биоэтика, я её как священник выбирал, потому мне это актуально, у меня об этих темах спрашивают, про то же ЭКО, например, а я должен отвечать. И я понимал, что не могу взвешенно ответить, благословить, а теперь я понимаю, что я не совсем готов был к ответу: мне обещали, что всё будет корректно, в пределах социальной концепции Русской Православной Церкви, но я теперь понимаю, что всё равно вопрос этот спорный.

Некоторые выпускники говорили, что в приходской практике со сложными вопросами биоэтики не сталкивались…

- Конечно, если село маленькое, 100 человек… А у меня достаточно крупное село, около 6-8 тысяч человек, и я там один практически, понятно, что подобные вопросы редко, но возникают. Но я ещё раз повторю: вопрос не в том, становятся они или не становятся, а в том, что, грубо говоря, они остаются. И вот тут ты получаешь какую-то картинку, и ты про это знаешь.

Вы упоминали про общение с однокурсниками, а как происходит общение в дистанционном формате? Когда все пришли в аудиторию, познакомились и общаются раз в неделю, понятно. А как это выглядит дистанционно?

- Мы сделали группу в телеграме, там не вся группа, но большая ее часть. И мне это была, честно говоря, большая поддержка, потому что первые месяцы учёбы были очень тяжёлые. Я потерялся, и была паника. Во-первых, ты один, у тебя нет никого, кто бы посмотрел на тебя, как вы говорите, в аудитории… Кто-то что-то пишет на форумах, и ты, кажется, самый глупый в этом курсе. Что я здесь делаю, здесь кто-то с тремя языками, я пришёл как бы вообще ни с чем, наверное, я ошибся дверью? А потом, когда ты начинаешь общаться с людьми, у них тоже, оказывается, паника, один то не успевает, другой это не успевает… Такие ситуации показывают, что, оказывается, всё нормально, ты не один такой, все такие. Ты пишешь про свои проблемы в группе, и тебя поддержат, и происходит общение, может быть, не совсем оффлайн, но живое…

Было сложно ориентироваться, потому что надо изучать разные предметы с разными сроками сдачи, и непонятно, что делают в этом время ваши одногруппники?

- Да, ты как бы остаёшься один, смотришь свой график, открываешь задания и понимаешь, что у тебя неделя античной философии заканчивается, а тут красным горит задание по антропологии, ты сроки заваливаешь, тут у тебя немецкий язык, ты вроде бы и с ним должен разобраться, тут ещё биоэтика нависает, и что-то ещё происходит… Когда входишь в режим, находишь время, становится попроще. А сперва переживается такой вот стресс. Преподаватель-то в этой системе каждый год, а мы тут в первый раз. А когда группа в телеграме есть, мы общаемся, спрашиваем, когда вопросы возникают, даже элементарно: к примеру, мне присылают полезную ссылку, пишут, прослушайте такой-то момент с такой-то минуты, я бы тоже, может, нашёл бы это место, но мне эта информация полчаса экономит и ускоряет процесс.

Как человек, отучившийся уже почти год, что бы вы посоветовали тем, кто только думает поступать в магистратуру: к чему готовиться, на что рассчитывать, что иметь в виду?

- Конечно, надо понимать, что должна быть какая-то самостоятельность. Просто под копирку написать работу не получится, даже вот по патрологии, скажем, если задание «Прочитав текст Иоанна Кронштадтского «Пастырь Христов», опишите его антропологию…»  Думаешь: Господи помилуй, какая антропология Иоанна Кронштадтского, ну прочитаешь текст, проанализируешь его, а дальше…? В интернете ответ не найдёшь, богословие Иоанна Кронштадтского особо не развито… А потом как-то всё-таки все пишется, такая вот самостоятельность.

Конечно, ПСТГУ – это про график, про самоконтроль. Ты какое-то время должен, не сидя, скажем, в телефоне, читать, а распечатать тексты и читать эти тексты, не потому что это просто интересно, а потому, что надо ознакомиться с текстом для работы, это тоже навык.

ПОДРОБНЕЕ О МАГИСТРАТУРЕ:

Дистанционная магистратура по теологии ИДО ПСТГУ

Магистратура по теологии "Православное богословие и философия в современном дискурсе": обучение полностью дистанционное, диплом государственного образца. Читать далее »

ТАКЖЕ ВАМ БУДЕТ ИНТЕРЕСНО:

Как выбрать магистратуру и направление исследования?

Запись вебинара для абитуриентов, который прошел 30 мая 2023 года Читать далее »

«Всегда импонируют неравнодушные люди, которые занимаются не потому, что это послушание»

Любая образовательная программа – это прежде всего люди, которые преподают и учатся на ней. О своем пути к вере и о главном интересе учебы в магистратуре рассказывает магистрант программы "Православное богословие и философия в современном дискурсе" протоиерей Ахия Рахимжанов – клирик Введенского кафедрального собора города Караганды. Читать далее »