Новости 2015

Где Вы учились? Ваши учителя – кто они?
Я училась в ПСТГУ, тогда ПСТБИ. До этого получила инженерное образование – конструктор ЭВМ, закончила МИРЭА (Московский государственный институт радиотехники, электроники и автоматики) . Техническое образование дало возможность легко освоить систему дистанционного обучения и структурировать материал, что важно для гуманитарной дисциплины, так как аморфность в подаче материала мешает его восприятию. Ведь здесь, как и в случае с техническими предметами, требуется жесткая схема и четкость, выверенность в подаче. Мне кажется, в агиологии нам удалось этого добиться: курс строится по ликам святых, внутри каждого лика – содержание подвига (по Писанию, житиям святых, святым отцам, гимнографии), потом история подвига в разных регионах мира, потом почитание святого. Слушатели говорят, что при изучении курса упорядочиваются их прежние представления о святости, систематизируется то, что раньше было не совсем понятно.
Среди моих преподавателей, кого я помню: по Уставу – супруги Красовицкие, они меня увлекли литургикой, я поняла, что это мое, я без этого не могу; по Истории Церкви – отец Александр Щелкачев – это что-то потрясающее; Виктор Петрович Лега увлек философией; Леонид Иванович Василенко русскую философию нам читал в аспирантуре – необыкновенно интересно; Петр Юрьевич Малков сначала был руководителем диплома, сейчас заведующий кафедрой, на которой я работаю.

Общаетесь ли Вы с выпускниками?
Да. В основном, это вечерники и заочники. Общаемся, дружим, мы все примерно одного возраста, соответственно, у нас много общих интересов. Для меня эти отношения очень ценны. В личных беседах выпускники в мягкой и корректной форме говорят, что им нравилось и что не нравилось при обучении, чьи лекции вызывали восторг, а чьи они высиживали с трудом. Помимо радости от общения с единомышленниками, я получаю советы, как лучше преподавать взрослым.
От выпускников я узнала, что дискуссии во время занятий – меч обоюдоострый и что не всегда они полезны для слушателей. Несколько человек говорили: «Мы приходим слушать преподавателя, а не своих однокурсников». А мне необыкновенно интересно вести занятия в форме дискуссий, интересно, когда слушатели высказываются, потому что я понимаю, как они мыслят, появляется возможность проследить обратную реакцию. Но очень важно, чтобы потом слушатели ушли с правильным представлением о предмете обсуждения, чтобы не было путаницы из-за обилия разных мнений. Здесь, конечно, требуется педагогическое мастерство. Я хорошо поняла описанную ситуацию, когда стала ходить на лекции одного из наших преподавателей. С трудом выкраивая на них два часа, я тоже приходила «слушать лектора, а не учащихся», для меня он был носителем знаний, которых у меня нет и которые для меня важны, и я хотела, чтобы говорил он.

Институт носит имя Феофана Затворника. Чем для Вас интересен этот святой?
Сейчас я заканчиваю диссертацию о нем. Поразительный, конечно, автор. Когда создавалась наша система интернет-обучения, встал вопрос: можно ли преподавать богословие дистанционно? В том, что можно обучать на вечернем или на заочном отделении, сомнений не было, а вот дистанционно? Допустимо ли в такой высокой области знания использование технических средств? И Феофан Затворник стал для нас светочем и примером: он дистанционно, через письма, более 20-ти лет окормлял людей и говорил много ценного и важного. Сам жил полноценной интеллектуальной жизнью: печатал и издавал книги, вникал в общественно-политическую ситуацию в мире, причем исключительно через письма и прессу. Я рада, что сейчас Институт получил имя святителя Феофана. Еще 10 лет назад отец Геннадий говорил: «Если святитель Феофан смог, то и мы сможем». Сможем не засушить знание, а передать его дух человеку в любой точке мира.

Если человек не подготовлен, но тема святости ему интересна, сможет ли он обучаться по этой программе?
По поводу подготовки для восприятия агиологии. Изначально курс мыслился как итоговый, который проходят слушатели, изучившие базовые богословские дисциплины: Ветхий Завет, Новый Завет, Историю Церкви, догматику, патрологию. Даже во вступительном слове мы говорим, что попытаемся совершить некое осмысление всего пройденного материала в контексте понятия святости: посмотреть, что говорилось о святости в Истории Церкви, в Новом Завете, в Ветхом Завете, как догматическое богословие пересекается со святостью, как пересекается с ней иконоведение, литургика, каноническое право и т.д. То есть, изначально курс подразумевал очень приличный богословский уровень слушателей. Это базовый замысел агиологии.
А в последние два года на третьем курсе педагогического факультета и на отдельных курсах в рамках вечернего обучения ФДО я столкнулась вот с чем. 20-летние студентки, по сути, еще дети, вообще не были знакомы с базовым материалом. Сложные, каверзные, проблемные вопросы, которые необыкновенно интересно было обсуждать со взрослыми, дети не понимали: у них все должно быть или черным, или белым. Они пришли совершенно неготовыми, их учебный план был выстроен таким образом, что к моменту изучения агиологии студенты не знали ни Апостол, ни Историю Вселенской Церкви, ни Историю Русской Православной Церкви. Они не могли даже имен новомучеников назвать, не имели представления об апостоле Павле, патриархе Ермогене, мало кто знал о Киево-Печерской Лавре. Мне пришлось перестраиваться и перестраивать курс. Он стал просветительским, дающим первоначальные сведения для последующего изучения других дисциплин. Пришлось больше внимания обращать на фактический материал и базовые понятия: канонизация и ее основания, элементарные сведения об Истории Вселенской Церкви и Русской Церкви – какие были на Руси монастыри, какие святые князья, святители, юродивые. Нужно было говорить о разных типах подвига, объяснять, что святитель – это не тот, кто кому-то светит, это святой архиерей, что юродивый – это не сумасшедший, а человек, который притворяется сумасшедшим ради Христа. С коллегой, которая ведет у них на четвертом курсе историю Русской Православной Церкви, мы обсуждали межпредметные связи и договаривались о том, что именно я должна буду дать студентам в качестве базы для истории РПЦ. Потом они благодарили за то, что агиология пригодилась на многих предметах.
Практика показала, что со студентами дневного отделения нужно проводить занятия в виде дискуссий, заставлять их говорить, иначе они «уходят» в свои телефоны или шепчутся с подругами, а при обсуждении святости это недопустимо. Приходится их постоянно теребить вопросами. Эта форма занятий им нравится: вопрос – и вся аудитория разом отвечает. Дома они готовят ответы к контрольной работе по фактическому материалу и базовым понятиям каждой темы, и мы вместе разбираем их на занятии, а зачет ставится по степени активности.
То же самое я увидела, когда стала вести агиологию отдельным курсом. Программы вечернего обучения были задуманы как продолжение учебы для наших выпускников, но в таком виде они не прижились, поскольку учеба – это мое мнение – тяжелый подвиг и тяжелый труд, идти на него, получив диплом, не хочется. Но зато на отдельные курсы к нам стали приходить люди, желающие узнать о вере хоть что-то, но не готовые к экзаменам, сессиям, лекциям. В осеннем семестре я вела агиологию в такой группе, и слушатели сказали, что этот предмет надо вести год, потому что материал за один семестр не успевает усвоиться. Например, тема «История подвига преподобных на Руси» охватывает период с зарождения монашества, от крещения Руси до XXI века. Для человека, который изучал Историю Русской Православной Церкви, материал вполне укладывается в одно занятие, для него «наложить» на историю Церкви историю монашества (вспомнить из истории то, что относится к монашеству) легко. Для людей, которые не знают имен и фактов, пройтись обзорно по истории России очень трудно. Поэтому слушатели просто не усвоили материал, так как изначально он был ориентирован на другой уровень подготовленности учащихся. Если я буду вести агиологию на отдельном курсе, то буду просить на нее два семестра. И опять придется делать то, что делали на педфаке: знакомиться с фактическим материалом и с именами в ущерб богословию – как раз тому, что для меня наиболее интересно – осмыслению сути подвига и его особенностей в разных обстоятельствах.

Каковы перспективы развития агиологии?
Это зависит от того, в каких аудиториях она будет преподаваться. В воскресных школах для детей и взрослых, видимо, спустится на уровень фактологии. Какие-то базовые, понятийные вещи в ней будут, но самое интересное – богословие подвига по святым отцам – уйдет, поскольку аудитория не сможет осилить этот материал. Такое же будущее у агиологии на отдельных катехизаторских курсах, на дневном отделении небогословских факультетов. Если агиологию будут преподавать в духовных школах, то ее можно будет поднять на более высокий уровень. Был такой замечательный архиерей Алексий Фролов (архиепископ Костромской и Галичский), который очень хотел, чтобы агиология изучалась во всех духовных школах, но он почил несколько лет назад, и вопрос больше не обсуждался, насколько я знаю. Если бы агиологию ввели на последних курсах семинарий, то в этот предмет можно было бы привлечь больше творений святых отцов, больше работать с источниками, особенно – с близкими по времени к тому ли иному святому, чтобы вникнуть в восприятие подвига святого его современниками и динамику этого восприятия, можно было бы изучать историю почитания того или иного святого, его дневники и творения как взгляд на подвиг «изнутри».

Есть еще одна форма применения материала по агиологии. Наша слушательница на его базе с использованием мультимедийных средств составила качественный курс для воскресной школы. Она переложила материал для взрослых на уровень 11-13-летних детей, разработала презентации с фото-, аудио- и видеоматериалами, включила электронные кроссворды и тесты. У взрослых можно и без визуализации провести занятие: если есть контакт с аудиторией, уже будет интересно. Для детей и молодежи важны зрительные образы, а если они сделаны динамично, интересно, то это замечательно. Я рада, что наша выпускница смогла подобрать для материала по агиологии такую форму.
В конце курса многие слушатели задумываются о том, как подвиг святости реализовать в себе. Я этого не ожидала, такой цели не ставила. Все-таки здесь учебное заведение, не храм, полномочий духовного наставника у меня нет. Но изучаемые темы заставляют людей задуматься, как самим достичь святости – я это изучил, теперь вопрос: как это осуществить? Видимо, внутренняя логика курса способствует такому настрою. Прохождение дисциплины начинается с апостолов, потом идут мученики, преподобные, а одна из последних тем называется «Святость в миру». В ней объединены несколько ликов святых: юродивые, благоверные, праведные миряне. То есть с вершин святости, от апостолов – основателей Церкви, мы как бы спускаемся к обычным мирянам – наиболее близким к нам по образу жизни святым. Последняя тема курса «Святость, как норма христианской жизни» прямо говорит о том, что святость – задача не для избранных, а для всех. Название темы предложила Ю.В. Серебрякова. Тема еще не проработана, для нее только подобраны материалы Никитой Гимрановым, которыми мы до сих пор пользуемся. На интернет-курсе в одном из первых прогонов я эту тему убрала, так как видела, что остальные задания слушатели сделать не успевают. Но они сами спросили, будет ли что-то итоговое? Эта тема и является логическим завершением курса. Логика курса – от вершин святости до святых мирян – подводит к тому, что человек как-то внутренне меняется или хочет измениться.
Очень важный для меня отзыв был в февральском дистанционном курсе агиологии 2014 года, который проходил, когда в Киеве начинались известные страшные события. Во время Майдана слушательница-киевлянка писала: «Спасибо вам огромное за этот курс, он помог удержаться от паники, от безысходности, от страха, потому что в это время мы учили агиологию, читали и говорили о высоких подвигах святых».
Самую большую радость я испытываю от того, что материалы, которые у нас подобраны, оказывают реальную поддержку, духовно укрепляют в жизни и помогают пережить страшные события, которые происходят в когда-то единой стране. И мы на курсе говорим о том, что Киево-Печерские святые – это наши святые. Наш небесный покровитель святитель Феофан Затворник учился в Киевской духовной академии. Мы – один народ, одна Церковь. Сознание этого очень сильно укрепляет людей.